Уверены, что большинство из вас даже невольно слышали про то, какие скандалы разворачивались вокруг лавины мигрантов за последние годы. Европа стала настоящей обителей для нуждающихся, щедро распахнув свои двери, однако с последствиями этого па придется разбираться ещё долгие годы. Стоит сразу оговориться, что мы не являемся ксенофобами и расистами, однако то, что пришлось перешить ряду европейских стран, особенно Германии и Франции, не назвать иначе как вакханалией. Настоящие орды чужеземцев заполнили мирные районы коренных жителей, постепенно вытесняя их и принося горы проблем. От многократно возросшего уровня преступности до мини-эпидемий из-за привезенных болезней. Если у нас оголтелые мамочки выступают против прививок и подобных мер безопасности, то во многих странах третьего мира их попросту нет, отсюда и проблемы. Не стоит далеко ходить, достаточно просто зайти на многолюдные иностранные сайты и форумы, чтобы увидеть недовольство простых граждан. Люди недоумевают, почему платья и джинсы сменились рваными брюками и хиджабами, почему улицы хоть сколько-то отдаленные от центра превратились в настоящее гетто, а прогулки ночью стали доступны только по тому самому центру города. Не они выбирали гиперинтернациональность, не они голосовали за то, что бы видеть усеянные импровизированными спальными местами тротуары, им пришлось это просто пережить. Сейчас, когда миграционный кризис пошел на спад, а ключевые проблемы нашли решения, остался ещё ряд моментов, которые долго будут икаться всем приверженцам миграционного милосердия. Именно об этом мы и хотим сегодня поговорить после такого длинного вступления. Самым обильным был приток мигрантов в Германию, поэтому вокруг мировой столицы педантов и будет строиться наша статья.


На территории Германии до сих пор остаются сотни тысяч человек, о которых компетентные органы не знают практически ничего, – то есть потенциальные террористы, убийцы и насильники. Это беспокоит не только простых немцев, но и спецслужбы, недавно бывший глава внешней разведки раскритиковал канцлера Ангелу Меркель за то, что ее правительство пустило этот процесс на самотек. Бывший глава немецкой внешней разведки и статс-секретарь МВД Аугуст Ханнинг так охарактеризовал нынешнее положение дел.

«В нашей стране – преступники, террористы, люди с поддельными документами. Те, кто устроили атаку в Берлине, пользовались двенадцатью разными именами. Мы не до конца уверены в личностях еще 300 тысяч человек, находящихся в Германии. Это уже лучше, чем раньше, но все еще огромный риск для безопасности», – отметил Аугуст.

Он считает, что канцлер Ангела Меркель в ключевой для страны момент не только выбрала неверный курс, приведший к ослаблению влияния страны на общеевропейские вопросы, но и вела себя неуверенно. Она раздавала противоречивые указания и порой оценивала собственную программу то, как единственно правильную, то, как обреченную на провал. Кому в ПАСЕ и прочих организациях понравится руководитель страны, который не способен справится со своими собственными указаниями и впадает в эпилептические припадки при виде нового владельца стремян по геноциду бывших соотечественников? Этот вопрос оставим без ответа, но результатом этого стали не только внешнеполитические проблемы, но и раскол внутри германского общества. Очень сложно разбираться в чужой политике, но если бы в стране не разразился миграционный кризис, то и движение PEGIDA, выступающее против исламизации, и националистическая партия «Альтернатива для Германии» (далее АдГ) не получили бы такой широкой поддержки. Его утверждения не голословны – недавние исследования медиков показали, что сотни мигрантов неверно указали свой возраст при пересечении границы, пытаясь сойти за несовершеннолетних ради льгот от социальных служб и ухода от уголовной ответственности. На этом фоне становится вполне логичным и подъем правых сил. Разумеется, мы их не оправдываем, кто как не мы знаем, что подъем националистов ни к чему хорошему не приводит, однако, если у нас это пустоголовые кретины, ведомые настоящими фашистами, то в той же Германии – это люди, которых не устраивает сложившаяся ситуация. Даже на прошедших в этом году выборах каждый четвертый немец в Бранденбурге и Саксонии отдал свой голос за АдГ. Народный гнев саксонцев разожгло скандальное убийство в городе Хемниц. Там, в августе прошлого года иракцы и сирийцы зарезали 35-летнего немца. А недавно выяснилось, что, по меньшей мере, одного из тех мигрантов должны были депортировать еще в 2016 году, но он остался в Германии благодаря невнимательности чиновников. Подобные истории известны в разных частях Германии и понемногу все больше граждан ФРГ становятся противниками мигрантов и высказывают претензии властям, однако, это не правые радикалы, а националисты в чистом виде. Они не преследуют идею чистоты расы, они лишь отстаивают свои коренные права, которые пошатнулись после нашествия мигрантов.

Однако большинство немцев все же получают информацию из лояльных правительству газет и телеканалов, верят политикам правящей партии и фрау канцлер. А Меркель уверена, что для Германии вопрос беженцев – ключевой. Она утверждает, что интеграция самых разных приезжих важнейшая задача для страны, где из 83 миллионов людей почти у каждого четвертого – мигрантское прошлое.

«Наш закон устанавливает рамки для совместного существования всего нашего общества. Анна или Алёна, Макс или Мохаммед – каждый должен иметь равные возможности в образовании и работе», – заявляла она в мае этого года на юбилее немецкой Конституции.

На данный момент в ФРГ насчитывается около 1,7 миллиона приезжих, нуждающихся в социальном обеспечении, а это о-о-очень серьезная цифра. Чтобы обеспечить их существование, немецкие власти на всех уровнях – местном, земельном и федеральном – потратили и продолжают тратить миллиарды евро. Сколько именно средств ушло на обустройство жизни мигрантов, подсчитать сложно, но самые пессимистичные прогнозы экономистов – о 35 миллиардах евро в год – кажется, не оправдались. Не понадобилось даже продавливать на уровне ЕС новый налог на бензин, как собирался сделать тогдашний министр финансов Вольфганг Шойбле. Но деньги – не единственный аргумент в незатихающих спорах о мигрантах. Поворотной точкой в вопросе преступности здесь стала предрождественская ночь в 2015 году в Кельне. Сотни выходцев с Ближнего Востока на площади у Кельнского собора грабили собравшихся и домогались немецких женщин и девушек. Тогда всем стало будто бы очевидно, какую серьезную опасность представляют собой молодые мужчины (таких среди беженцев большинство) из совершенно иной культуры, с иным темпераментом и культурными традициями, в том числе и в отношении женщин. Ужасные случаи межэтнических конфликтов, жестоких изнасилований и уличных драк приковывали внимание общественности и СМИ. Местные медиа при этом, боясь обвинений в ксенофобии, предпочитали не освещать эти события или намеренно снижали остроту, укрепив, таким образом, у части населения недоверие к прессе. Самое страшное сегодня – оскорбить чьи-то чувства. Когда во Франции незаконных мигрантов решили депортировать, они устроили забастовку в аэропорту, приостановив тем самым движения сотни рейсов, вследствие чего компании потеряли сотни тысяч евро. Они кричали о том, что у них тоже есть права, и подобные заявления оскорбляют их как людей. Ещё раз повторимся, мы не расисты, но если хомяк будет жить в аквариуме, он не станет рыбой. У простых бюргеров есть свои претензии к приезжим: мигранты не хотят ассимилироваться, они приехали жить привычной для них жизнью, но за счет европейцев. Превращения сирийцев и афганцев в полноценных немцев нельзя.

Особенно здесь стоит отметить опасность терроризма: слухи о «спящих» агентах «Исламского государства» (ИГ, запрещена в России) возникли не только из-за громких заявлений об этом от самих террористов. Немцы вряд ли забудут, как грузовик с тунисцем Анисом Амри за рулем въехал в толпу на рождественском базаре в 2016 году – тогда погибли 12 человек, еще десятки пострадали. Другие боевики-одиночки устраивали нападения с холодным оружием и самодельными взрывными устройствами – не слишком результативные, но не менее устрашающие. Стоит заметить, что с 2017 года новых нападений не было – неясно, благодаря ли работе спецслужб или из-за того, что террористы залегли на дно. Зато своей активности не снижают нацистские группировки: они нападают на мечети и центры содержания беженцев, а периодически атакуют и самих мигрантов, считая каждого из них потенциальным террористом. С момента последнего теракта зарегистрировано уже семь таких нападений. Это закономерная защитная реакция, которую мы не поддерживаем, но, к сожалению, её факт отрицать нельзя.


Так что, мигранты и интернациональность – это плохо? Разумеется, нет. Особенно, учитывая тот факт, что это вынужденная миграция. Негативным фактором является то, что те же самые сирийцы и прочие приходят в чужой монастырь со своим уставом. Мне неприятно видеть полчища «хиджабов», которые публично проводят свои религиозные обряды, не потому что я не признаю их религию, а потому, что они, таким образом, пытаются показать, что они полноправные жители. К сожалению, подобная проблема была и в 2014 году в России из-за нас, беженцев из Донбасса, которые часто переходили черту, однако это быстро сошло на нет. Ещё раз хочется отметить, мы не против мигрантов, однако насильственное прививание чужой культуры, а именно культуры беженцев – неприемлемо. Гости – есть гости, если они хотят, чтобы к ним относились уважительно, то не стоит навязывать свои правила. Все хорошо в меру, защита прав меньшинств и прочих – хорошо, радикалы – плохо. Все просто.