Несправедливость и беспрецедентное давление, угроза арестов на долгий срок и реальность похищений без суда и следствия – вот что пришлось вынести тем, кто весной 2014 года настаивал на проведении референдума и потому дежурил у взятого здания СБУ в Луганске. К тому времени, когда народ в будущей столице ЛНР каждую ночь готовился к штурму спецназа, уже были и пропавшие без вести, и захваченные СБУшной «Альфой» или Ляшко с бандитами-нациками, оплачиваемыми Коломойским, и замученные с убитыми, о чем мы узнали гораздо позже. Но то, что есть такая вероятность, те, кто поддерживал русскую весну, знали точно. Ведь именно поэтому робкий и аморфный антимайдан превратился в мощное и неукротимое народное движение – для того, чтобы противостоять нацистскому режиму, ставившему одних людей выше других и дававшему карт-бланш «своим» на любые преступления с «чужими».

Информационные диверсанты

И потому, что существовала такая вероятность (тем более что под участников Русской весны уже к тому времени переписали Уголовный кодекс Украины, придумав новые статьи и ужесточив наказание за «сепаратизм»), люди старались «не светить» свои личные данные. Выступая на многолюдных митингах, они зачастую не называли своих имен, и тем более не позволяли фотографировать или снимать себя на видео прессе. К тому времени все уже прекрасно понимали, что в стране развернута мощнейшая информационная война против Юго-Востока, и что каждый журналист (особенно из центральных или «независимых» СМИ) – потенциальный доносчик, от которого информация напрямую попадет в СБУ. Или, как минимум, лжец, который без зазрения совести многотысячный митинг превращает в жалкую кучку, а обычных людей, отстаивающих свое мнение, преподносит как сумасшедших или маргиналов.

И потому украинская пресса весной 2014 года была одним из главных врагов. Таковым она, впрочем, оставалась для Юго-Востока все эти три непростых года, рассказывая, как Луганск, Донецк или Славянск «сам себя расстрелял», а Одесса – «сама себя сожгла».

Ничего не изменилось и сейчас. На днях в Новоазовске (ДНР) во время субботника коллективов музыкальных школ и школ искусств в лесополосе произошла трагедия: от детонации взрывного устройства, замаскированного в листве, погибла преподаватель и еще десять ее коллег серьезно пострадали. И тут же украинские СМИ отреагировали людоедскими заголовками: «Российские «ихтамнеты» обстреляли под Новоазовском своих», «Российские контрактники ради забавы обстреляли детей», «Террористы расстреляли учителей на Донбассе»...

Именно такой подход к событиям на Донбассе, мнениям жителей Луганщины и Донетчины привел к тому, что весной 2014 года журналистов обзывали, не давали им интервью, а порой достаточно жестко, взашей выпроваживали их с митингов. Правда, к нашему изданию было другое отношение – мы не просто соблюдали журналистские стандарты, но к протестам Юго-Востока относились сочувственно. И потому для коллег мы уже тогда были потенциальными «клиентами» СБУ, а для земляков – своими. Журналистское удостоверение «XXI века» было лучшим пропуском на все митинги, люди нашим журналистам не боялись давать комментарии, позволяли себя фотографировать. Но мы сами, прекрасно понимая, что им может грозить от разглашения их имен и публичной демонстрации лиц, старались не злоупотреблять этим доверием. И часто какую-нибудь Елену Васильевну из Сватово называли «педагог с севера Луганской области». И старались не брать крупных планов на фото, чтобы митингующих потом труднее было идентифицировать, вычислить и арестовать. Или просто похитить для получения выкупа.

Новая украинская реальность

Уже в это время к убийству жителей Юго-Востока призывали не только на таком «европейском» майдане, но даже в зданиях государственной власти. Так, в частности, народный депутат от ВО «Свобода» Ирина Фарион, выступая в Верховной раде после «зачистки» от антимайдановцев Харьковской облгосадминистрации (то есть 8 апреля 2014 года – ред.), говорила: «Я бы действовала намного жестче. Я бы их просто стреляла, простите. Послушайте, враг господствует на нашей земле. О чем мы говорим? Его нужно было гнать отсюда еще с 1654 года. Поэтому сегодняшняя реакция абсолютно адекватна. Но меры должны быть намного жестче. Наши люди положили свои жизни. Поэтому эти существа, которые ездят сюда, заслуживают только одного – смерти».

Да и новоназваченный губернатором Днепропетровской области Коломойский к тому времени через свой «Приват Банк» объявил награду в за каждого приведенного или сданного его нацистким батальонам «сепаратиста» или «террориста». От его имени тогда даже посмел обратиться к жителям Донбасса, прекрасно понимая, что объявляет террористическую войну против них же, платная шавка Коломойского – заместитель губернатора Днепропетровской области Борис Филатов: «Наши русскоязычные братья с Донбасса. Запутавшиеся. Потерявшие ориентиры. Купившиеся на сладкие посулы негодяев. У нас есть предложение. За каждого переданного «зеленого человечка», он же наемник, ступивший на нашу общую землю и пытающийся столкнуть нас в братоубийственной войне – вознаграждение 10 000 долларов США. За каждое освобожденное здание, переданной местной власти и под охрану спецроты «Донбасс» батальона «Днепр» – вознаграждение 200 000 долларов США». Это было 16 апреля 2014 года. А с 17 апреля «Приват Банк» развесил баннеры «Сдай москаля» и запустил по всем телеканалам рекламный ролик «Получи деньги за сепаратиста». «Только до конца месяца: положи сепаратиста на депозит – и получи до 12% годовых. Сдай сепаратиста! Сепаратист сидит – деньги работают! Сдай сепаратиста – инвестируй в светлое будущее своего государства!» – призывали украинских «патриотов» под веселую музычку.

Что ж, то самое «светлое будущее» на Украине уже, по-видимому, наступило. Ведь очень многие из тех, кого схватили весной 2014 года, пропали без вести, оказались убиты или за решеткой, и провели в заточение год, два или больше или сидят до сих пор. Такие, например, как Дмитрий Кузьменко – бывший народный мэр «освобожденного» Ляшко с батальонами «Азов», «Донбасс» и «Днепр» Мариуполя, которого арестовали в марте 2014 года и обменяли только в 2015 году. Или его брат Денис, арестованный в конце мая 2014 года. Или харьковский лидер, участвовавший в захвате Харьковской обгосадминистрации 6 апреля 2014 года, Егор Логвинов, отсидевший почти три года, освобожденный под залог, а потом снова арестованный в октябре 2016 года при попытке уехать в Россию. Или харьковский стример Сергей Юдаев, который просто снимал и транслировал в интернет все события харьковского антимайдана, включая и захват ХОГА, но был арестован как один из зачинщиков, без возможности внесения залога. Он, так и не осужденный, но и не оправданный – суды затягивают, – находится в заточении до сих пор, несмотря на то, что ЛНР и ДНР неоднократно подавали его, как и томящихся в застенках одесских «куликовцев», в списках на обмен…

Это тогда была наша реальность (а на Украине она осталась в силе до сих пор), и потому, повторю, мы старались избегать в своих публикациях имен и крупных фотографий. Но и без этих подробностей из наших новостей на сайте и статей в газете вполне было ясно, что происходит на площади Свободы у захваченного здания СБУ, и в Луганске, да и в целом можно было понять, что думают жители Юго-Востока о событиях на Украине.

В «сердце сепаратизма»

Вот впечатление только одного дня, который журналист провел в палаточном городе в самом «сердце» Луганска. У здания, до этого внушавшего людям самые страшные опасения, но после того, как оно было освобождено сторонниками референдума, ставшего символом свободы, народной волы, символом будущей победы.

Сюда, поскольку был выходной, да еще почти по-летнему теплый и солнечный, кроме жителей городка, представляющих все регионы Луганщины, начали съезжаться делегации из городов и районов.

К середине дня на площади у сквера Памяти собралось уже несколько тысяч людей: как приезжие из области, так и луганчане, порой целыми семьями, с детьми и внуками. С самого утра здесь шел импровизированный митинг, и к микрофону у входа в здание СБУ, время от времени прерывая выступления объявлениями оргкомитета по проведению съезда, пускали всех желающих. Говорили о наболевшем.

- В украинских СМИ говорят, что здесь собрались шпионы, диверсанты, сепаратисты и российские интервенты. Но я вижу среди этой многоликой толпы знакомые, родные лица – лица моих земляков, людей, которых я лично знаю, – обратилась к собравшимся луганчанка. – В первый момент я хотела обратиться к вам по-украински, чтобы поверили, что здесь нет россиян, что это – воля народа Донбасса. Но на украинском лучше обращусь к тем, кто сейчас заправляет в Киеве, может, так лучше поймут: «Не треба нас називати московським люмпеном, ми – не «істоти», ми – громадяни своєї держави! І наша мова – російська!»

Это – наш язык! И никто не вправе нам запрещать говорить на том языке, который нам родной! Вы знаете, Луганщина многонациональна, мы никому не указываем, на каком языке ему говорить. Но у тех, кто направляет на людей оружие – нет национальности. Они – преступники. С людьми надо считаться, людей надо слушать, а не кричать, огородившись большой стеной в Киеве, что здесь – сепаратисты.

Ее поддержал и следующий оратор, молодой парень:

- Спасибо, земляки, что каждый из вас здесь. Мы – семья, мы – настоящая сила, от которой киевская хунта потеряла покой и сон, и, надеюсь, окончательно умерит аппетиты. Ведь то, что они приготовили для страны – как в притче, когда мужик лошадку кормил соломой вперемешку с глиной. Да от разу к разу все больше глины добавлял, пока скотинка не умерла. А он: «Надо же, всю жизнь терпела, но так и не привыкла»... Вот такую ерунду и нам пытаются всучить. Так вот пусть видят, пусть знают, с нами этот номер не пройдет!

Жительница города Ровеньки напомнила собравшимся об амнистии активистов Юго-востока: Харитонова, Губарева, Давидченко и других. Ее поддержали, но пришедший на смену житель Стаханова высказал иное мнение:

- У кого просить амнистии? У Турчинова, Яценюка, Авакова?.. Пусть они себе амнистию готовят за все, что натворили. Они сейчас даже приказы отдают через интернет, да и те выполнять никто не спешит. Какая это власть? Власть – вот, мы, народ Донбасса! – указал он на площадь, заполненную людьми.

Также вспомнили и о приближающемся Дне Победы. Один из выступающих предложил 9 мая собраться в 9:00 у верхней баррикады и всем вместе прошествовать на Площадь Героев Великой Отечественной войны, где провести митинг памяти. Его поддержали одобрительным гулом. Затем, как сказал один из следующих ораторов, «в благодарность нашим бабушкам и дедушкам, которые завоевали мир на этой земле, которые отстояли наше право говорить по-русски», площадь проскандировала несколько раз «Слава народу-победителю! Советскому народу слава!»

Один из бойцов Штаба армии Юго-восточного фронта (так называли себя тогда, в апреле 2014 года, те, кто забаррикадировался в здании СБУ – ред.) предложил обратиться к Председателю Совета Министров Республики Крым Сергею Аксенову с просьбой, чтобы ветеранам Луганщины была предоставлена возможность бесплатно отдохнуть на Черном море: «За четверть века им так задолжали, и столькие из них навсегда от нас ушли, что мы сейчас должны подумать прежде всего о старшем поколении. А только потом о себе», – отметил он.

- Приветствую вас, народ-победитель! – обратился совсем юный парнишка к людям на площади. – Сам я родился в Киеве, отец из центральной Украины. Сейчас у нас часто спрашивают, за что мы здесь стоим. Не за Путина, не за то, чтобы в Россию свободно ездить на заработки – нет, это там, на майдане, стояли за то, чтобы батрачить на Европу. Именно за это, а не за европейские ценности. А мы стоим – за землю свою, за историю, за память. За Родину, имя которой – Русь!

А мужчина из Ровеньков предложил:

- Давайте вместе сделаем так, чтобы больше никогда не было разговоров ни о языке, ни о 9 мая, ни по поводу других праздников, чтобы мы не забыли наших дедов, очистивших нашу страну от фашистской падали, наших героев и нашу историю. Референдум – вот наша общая цель, он навсегда снимет все эти вопросы.

Площадь поддержала его скандированием «Ре-фе-рен-дум!» и «Россия!» А следом поднялась к микрофону женщина, из Молодогвардейска. И рассказала, что Луганщина уже начала получать первые цинковые гробы:

- 19-летний мальчишка служил в Новомосковске (Одесская область – ред.), его часть перешла на нашу сторону. Они охраняли какой-то объект. Он позвонил домой в последний раз перед Пасхой, и только и успел матери в трубку сказать: «Мама, нас убивают...» И связь оборвалась. Мать еле пережила эту ночь, днем ей позвонили из части, сказали, что сына ее больше нет, а к вечеру поехала на опознание, – рассказала жительница Молодогвардейска. – Совсем мальчик, он не видел жизни, не знал женщин, только начал бриться... И сколько их будет еще, таких мальчишек, которым сунули в руки автоматы и отправили воевать?

Эта горькая утрата – далеко не единственная, – отметил боец ополчения. Накануне Пасхи погибли жители Славянска, Краматорска, Мариуполя Донецкой области – молодые, смелые парни, которые встали на защиту своего города, своего края. Площадь их память почтила минутой молчания. Было предложено в центре Луганска, например, в сквере Памяти, выделить место для Аллеи героев Донбасса, погибших в последние месяцы.

Затем к микрофону вышла 72-летняя луганчанка, ребенок войны. С болью в голосе она говорила, что не могла и подумать, что когда-то мирная Украина превратится в «горячую точку», что против украинского народа правительство будет посылать войска, что матерям придется видеть гибель своих детей…

- Здравствуй, Родина! – обратилась к людям уроженка Луганска, которая в последние годы живет в Киеве, но приехала поддержать земляков. – Хочу вам сказать, дорогие мои люди, спасибо за ту чистоту, которую вы смогли сохранить за время этого нелегкого пути. Вы – великая большая семья, которая хранит, бережет, созидает. Спасибо вам за гражданское мужество, за сплоченность, и огромное спасибо тем ребятам, которые в этом здании СБУ, спасибо за тот нелегкий путь, который им пришлось пройти и еще предстоит. Все мы – люди, у каждого из нас есть близкие, семья, есть дети, все мы – боимся. Но они преодолели свой страх силой воли и силой духа, сделав этот выбор осознанно. И сегодня хочу процитировать Патриарха Павла Сербского: «Мы не выбираем ни страну, где родимся, ни народ, в котором родимся, ни время, в котором родимся, но выбираем одно: быть или не быть людьми».

Спасибо вам, мои земляки, за то, что вы остаетесь людьми!

Полина ГЛУЗ
XXI век