В Париже погибло одно из величайших творений человеческого гения, сердце Франции и Европы, Собор Парижской Богоматери. В такие минуты не важно, кто ты, православный или католик, мусульманин или даже атеист. Нотр-Дам был и будет общей святыней. Как памятник человеческого духа, рвущегося к недосягаемым вершинам. Мы соболезнуем и сопереживаем народу Франции и надеемся, что бесценные духовные сокровища Собора удастся спасти. Вообще, это дурной знак накануне Страстной Недели и предупреждение всем нам. Человечество сходит с ума, и если не одумается, невосполнимых потерь еще может быть много.

Париж в трауре. Горожане рыдают и молятся. Со всего мира в столицу Франции поступают соболезнования и предложения о помощи. Следственные органы, возможно, назовут причину трагедии и накажут виновных. По оценкам специалистов на восстановление Собора уйдут десятилетия, и только наши внуки смогут оценить его неземную красоту. Но реставрация позволит обновить лишь внешний антураж. Удастся ли возродить душу святыни, погибшей в самом начале Страстной Недели (у католиков)?

Предлагаю задуматься над парадоксальным вопросом – так когда же на самом деле сгорел Собор Парижской Богоматери? Если все французские (и не только) комментаторы сходятся в мысли, что погибла часть их души, их судьбы, их истории, то когда это произошло? Разве тогда, когда арабский, африканский, да может и украинский, не важно, гастарбайтер неудачно бросил бычок на строительных лесах?
Может, это произошло, когда французский президент начал стесняться поздравлять своих сограждан с Рождеством Христовым, из соображений проклятой политкорректности, дабы никого не обидеть? Или когда французским детям запретили носить в школу крестик (да и хиджаб, кстати), из тех же соображений? Или когда по священным парижским улицам прошел первый содомитский гей-парад? Или когда начали запрещать святое слово «мама», заменив его на «родитель один – родитель два»? Или когда в оккупированных иммигрантами районах Марселя стали закрывать не менее древние, чем Нотр-Дам соборы и переделывать их в мечети? Или когда прямо на улицах «беженцы» стали насиловать их женщин, и никто, кроме русских не посмел встать на защиту (этим прославился немецкий Кельн, но происходила эта вакханалия прямо у входа в Кельнский собор, столь же прекрасный близнец парижского)?

А может, даже когда без боя сдали Париж, святыню некогда гордых галлов, гитлеровским нелюдям?! Нет, пожалуй, не тогда. После позорной капитуляции 1940-го были подвиги французского Сопротивления и Нормандии Неман. Была Партия Расстрелянных – коммунисты Франции, ни на минуту не прекратившие борьбу и составившие основной костяк борьбы в тылу врага. Был отчаянный в своем одиночестве призыв Генерала да Голля, вопреки всему сумевшему поднять с колен поверженную, поруганную страну.
Франция тогда смогла очиститься от скверны. Помимо сотен тысяч погибших на фронтах второй мировой, преданный и оскорбленный народ нашел в себе силы и решимость осудить свою коллаборационистскую «элиту». Послевоенные чистки и репрессии в освобожденной от фашизма республике мало чем уступали сталинские масштабы борьбы с предателями… Но именно это очищение позволило пережившей оккупацию стране вернуться в ряд Великих держав, стать членом Совета Безопасности ООН, говорить на равных со сверхдержавами, США и СССР.
Это все было. Это страницы и без того великой истории Франции, символом которой был Собор Парижской Богоматери. Нотр-Дам пережил бесчисленное количество войн и потрясений, в том числе две мировых. Пережил Великую Французскую революцию и якобинцев, хотевших его разрушить. Не пережил надругавшихся над Францией и всей Европой либерастов, с упорством безумцев ведущих всю Западную цивилизацию к неизбежному краху.
И дело не в том, что смазливый геронтофил Макрон посеял хаос и безвластие во французских городах. И не в том, что в век высоких технологий пожарные сутки не могли справиться с огнем в центре Парижа. Основная цель, идеология, правящего в Америке и Европе закулисья – антидуховна, античеловечна, всеразрушительна и всепоглощающа. Отказ от Бога, от семьи, от истории, от национальных и культурных традиций народов неизбежно приведут к катастрофам, по сравнению с которым жуткий пожар в сердце Парижа покажется тусклой искоркой.
Совершенно не важно, что Собор Парижской Богоматери – католический храм. Это жемчужина всемирного культурного наследия, прежде всего. Это – Алтарь Богородицы, священный не только для католиков и православных, но и для мусульман, признающих ее святость. Это вместилище бесценных символов нашей Веры, среди которых, прежде всего, терновый венец Спасителя.

Представитель Русской православной церкви при Совете Европе и Евросоюзе, настоятель русского храма Всех Святых в Страсбурге игумен Филипп (Рябых) так оценил значение Нотр-Дама для нас, православных:
«Видя кадры пожара Парижского собора, я испытываю боль, наворачиваются слезы. Уверен, что многие православные христиане, особенно те, которые живут во Франции, находятся в таком же состоянии. Это древний собор, и он стоит еще на более древних основаниях, которые восходят ко временам принятия христианства франками в V веке. Можно сказать, что это и православная святыня».
По его словам, как и во многих русских городах, во Франции центральные соборы издавна посвящались Богоматери. Например, знаменитый страсбургский собор также называется Нотр-Дам и изначально был освящен в честь Успения Пресвятой Богородицы.

Подобные события в истории, добавил он, всегда воспринимались как знамения, которые «призывают к покаянию, обращению к Богу, исправлению жизни».

Парижская трагедия – страшный знак не только для французов и европейцев. И мы ни в коем случае не злорадствуем, а сопереживаем и скорбим с нашими БРАТЬЯМИ по вере, по ЧЕЛОВЕЧНОСТИ.
Уверен, в эти дни мы обязательно должны помолиться – в православном храме, в мечети, в синагоге… И даже не за переживших невосполнимую утрату французов, а за себя, за нас за всех, где-то проявивших недостаточно веры, где-то недостаточно стойкости и решимости. А конкретно нас, православных представителей Русского мира, вспомнить в своих молитвах, что и наши святыни – София Киевская, Киево-Печерская, Почаевская, Святогорская Лавры, тысячи храмов и памятников сегодня тоже под угрозой захвата, поругания, уничтожения…